Остров Генриетты | История покинутой полярной станции

Остров и люди

Когда над океаном возвышается «микроскопическая» точка земли в десять квадратных километров, то трудно говорить обособленно о климате этой точки. Он целиком растворился в климате всего океана.

Промозглость и сырость, туманы и льды, неожиданность рождения циклонов и антициклонов — вот свойства еще непокоренной полярной стихии.

Первый этап победы человека над нею — умение жить в Арктике. Входя в состав армии советских полярников, мы на своем участке сделали это. Наш коллектив добился даже уюта. Мы ни в чем не нуждались, питание у нас было хорошее, и мы все время чувствовали моральную поддержку нашей родины.

Вот наше меню на острове Генриетты в день праздника Великой Сталинской Конституции: утром — чай с лимоном, венские булочки, сыр, масло, колбаса; в обед — консоме, беф-бризе, груша в красном вине, а на ужин: семга, шпроты, кильки, ветчина, пирожки фритюрные с мясом, куриное рагу, холодец-зельц, буженина, свежий лимон, черный кофе, бисквитный торт.

В этот день мы обменялись радиограммами с Москвой и Северным полюсом.

«Сердечно благодарю вас, дорогие товарищи, за поздравление. Рада, что мое чтение доставляет вам удовольствие. Примите мои поздравления и наилучшие пожелания в вашей работе на благо и процветание нашей дорогой родины. Народная артистка Союза ССР Блюменталь-Тамарина».

Северный полюс радирует:

«Горячо поздравляем с достижение» цели открытием новой станции. Желаем успешной работы. Сообщи, как устроился. Кто метеоролог? Привет всему коллективу. Жмем руки. Папанин, Кренкель, Ширшов, Федоров».

На острове Генриетты мы сами построили наши дома. Они вышли уютными.

Изучение острова повели по строга намеченному плану. Нам предстояло выяснить размеры и происхождение острова, узнать фауну и флору, определить климатические изменения в течение года и в зависимости от этого повести биологические наблюдения по отдельным видам наземных и морских обитателей и, наконец, установить координированную работу радиостанции для синоптической службы, так как наша станция была самой северной из всех восточноарктических раций.

С запада, от берегов Гренландии в Москву давала сведения радиостанция Кренкеля, с севера — остров Рудольфа, на востоке — мыс Уэллен, а на северо-востоке работала Генриетта.

Наш остров опоясан кольцом ледяного барьера, постоянно разрушающегося. Первые опыты с лебедкой Витинга во время гидрологических работ,, производимых с семиметровой отвесной стены ледника, едва не окончилась гибелью гидролога Ющака: оторвалась огромная глыба льда и тут же перевернулась в море. Только решимость и быстрота принятых мер спасли гидролога от смерти.

Наша станция глядела на норд, а на юге между острыми готическими башнями выветренных базальтов в море круто обрывался мощный ледник.

Ни лодок, ни вельботов спустить в море было невозможно. Даже белые медведи, приплывающие к острову на дрейфующих льдинах, не всегда могли попасть к нам в гости. Мы делали все возможное, чтобы привлечь этих зверей на нашу землю: разбрасывали мясо, в топки бросали сало, но медведь нюхал воздух, вставал на задние лапы, смотрел на остров, а попасть на него не мог.

Самое низкое место на нашем острове — это семиметровая отвесная стена ледника. Словно средне-вековый рыцарь перед поднятым мостом замка медведь отступал.

И только во время прижимных ветров, когда море выбрасывало на ледяной барьер гигантские глыбы льда, медведь поднимался на остров и становился нашей добычей.

Круглогодичный дрейф льда, идущий со скоростью до пяти километров в час, отсутствие берегового припая, постоянное разрушение ледяного пояса, окружающего наш остров, лишало нас возможности превратить Генриетту в базу гидрологических работ.

На море работать было невозможно, но зато на суше мы выполняли сверхплановые научные работы. На куполе ледника, окруженного постоянными туманами, наш коллектив построил вторую, прекрасно оснащенную радиометеорологическую станцию. Кадры для обслуживания этой станции мы подготовили в долгие месяцы зимовки.